Итоги Baselworld 2018: рано ли хоронить турбийоны?

Главной новостью и наиболее обсуждавшейся темой на прошедшей недавно выставке Baselworld 2018 был вопрос о судьбе самой выставки. Выставочное пространство изрядно сократилось, уменьшилась продолжительность, серьезно снизилось число участников и посетителей.

Базель, который раньше в дни проведения выставки представлялся встревоженным ульем, в этом году выглядел не лихорадочно суетливым деловым центром, а скорее вальяжно-расслабленным курортом, куда временами (не сейчас) собирается публика испить целебной водицы из геотермального источника.

Разумеется, далеко не все так плохо, но контраст заметен, и не увидеть это невозможно. Судьба выставки была решена в ее последние дни, когда ведущие бренды подтвердили участие в мероприятии следующего года, все вдохнули и выдохнули с облегчением (впрочем, дыхание многих было невозмутимо регулярным). Итак, теперь можно уделить толику внимания турбийонам. Что, собственно, я и собираюсь сделать.

Турбийон — всегда тема особенная. Это сложное устройство, некогда изобретенное как средство оптимизации точности хода механизма карманных часов, в конце 1990-х приобрело иной смысл, преобразовавшись в символ высокого часового искусства и наилучший способ для часовой марки доказать ее высокий статус настоящего мастера своего дела.

В нулевые годы было немало стартапов, начинавших свою деятельность на часовом поприще с турбийонов, затем, уже в 2010-е, после череды кризисов стало складываться ощущение, что начинать с турбийона — дурной тон, сначала всякой уважающей себя марке следует показать, на что она способна в часах базового уровня — например, в простых автоматических моделях или же в хронографах.

Тем не менее честолюбивые часовщики не перевелись, и только что окончившаяся выставка в Базеле показала, что как минимум хоронить турбийоны рано. Было на что посмотреть — и было чему порадоваться.

Bvlgari

Что тема турбийонов далеко не исчерпана, наиболее впечатляюще показала компания Bvlgari, которая продемонстрировала очередные рекордно тонкие часы Octo Finissimo Tourbillon Automatic, возвратившие бренду гордое звание производителя самых тонких в мире наручных автоматических часов.

А заодно самого тонкого наручного турбийона: толщина механизма составляет всего 1,95 миллиметра, толщина фирменного граненого корпуса Octo, изготовленного из титана с абразивно-струйной отделкой, — 3,95 миллиметра.

Новый автоматический механизм Bvlgari был разработан на основе прежнего калибра с турбийоном и ручным заводом, к нему была добавлена периферийная система автоматического завода, конструкция которой позволила расположить все функциональные элементы в пределах толщины исходного механизма снаружи от него.

Правда, при этом пришлось изменить функцию заводной головки: стрелки в Octo Finissimo Tourbillon Automatic подводятся при нажатии специальной кнопки — как встарь в некоторых карманных часах.

Breguet и Carl F. Bucherer

Среди базельских новинок есть еще два автоматических турбийона аналогичной конструкции, то есть с периферийной системой автоматического завода — это Classique Tourbillon Extra-Plat Automatique 5367 компании Breguet и Manero Tourbillon Double Peripheral компании Carl F. Bucherer.

Если брегетовский турбийон — это модификация прежней модели с новым белым эмалевым циферблатом, то Manero Tourbillon Double Peripheral — новая разработка Carl F. Bucherer, названная “двойной периферийной”, так как фирменная периферийная система автоматического завода дополнена здесь установленным на периферийном шарикоподшипнике — то есть без мостов вообще — ротором турбийона.

Blancpain

Компания Blancpain в своем новом турбийоне Villeret Tourbillon Volant Heure Sautante Minute Rétrograde также использует эмалевый циферблат — не совсем обычный, двухуровневый.

Сложная структура циферблата потребовалась для того, чтобы подчеркнуть функциональное своеобразие часов — это первая модель в истории бренда с цифровой индикацией часа и секторным указателем минут. Впрочем, и сам ротор турбийона с фирменным нецентральным расположением баланса видоизменен по сравнению с историческим прототипом 1989 года — в нем не видно нижнего моста (верхнего как не было, так и нет — это турбийон с односторонним креплением оси ротора).

Слово “видно” здесь ключевое, так как мост на самом деле имеется, просто изготовлен он из прозрачной сапфировой пластинки, так что турбийон как будто подвисает в воздухе, из-за чего претендует на звание лучшего парящего турбийона (в терминологии многоуважаемого Тимура Бараева) всех времен и народов.

Bell & Ross и Hublot

Прозрачность в турбийонах весьма кстати — похоже, в этом уверены компании Bell & Ross и Hublot. И та и другая представляют новые варианты экстравагантных часов в прозрачных сапфировых корпусах: BR-X1 Skeleton Tourbillon Sapphire и Big Bang Sapphire Tourbillon, соответственно.

Сапфировый корпус предполагает некоторые неудобства в использовании — часы нетрудно разбить и потратить потом невесть сколько средств и времени на починку, однако материал представляется идеальным средством показать всю красоту сложной механики с любого угла, что, разумеется, делает предложение этих двух брендов весьма привлекательным.

Giberg Haute Horlogerie

Полюбоваться предельно скелетонизированным часовым механизмом с турбийоном предлагает новоучрежденная часовая компания Giberg Haute Horlogerie — это тот самый случай, когда бренд начинает с турбийона.

В часах с непривычки невразумительным названием Niura (если произнести по-русски “Нюра”, становится уже понятнее) со стороны циферблата все выглядит так, как будто механизм составлен лишь из двух заводных барабанов да турбийона. Загадочно. Загадкой представлялось и название часов — чтобы разобраться, потребовались изыскания во Всемирной паутине. Подсказкой выглядела гравировка на заводных барабанах (их у часов два) в виде женских ножек.

Я уж подумал сначала, что имеется в виду канкан, а потом обратил внимание на центральную серебристую резную деталь, которая показалась мне похожей на балетную пачку, и показалась не зря, так как все ножки стоят на пуантах. И вот тут, думается, кроется разгадка “Нюры”: кто это еще может быть, кроме великой Анны Павловой, которую, судя по имеющимся воспоминаниям, в детстве в семье называли именно Нюрой (интересно, как к этому относилась она сама).

Непонятно, почему понадобилось воздать почести знаменитой балерине вот таким образом, по-видимому, Андреас Альтман, глава бренда и автор дизайна, предпочитает шифровать свои послания.

К новичкам предъявляются повышенные требования, поэтому в качестве доброжелательной критики отмечу, что пафосное исполнение часов с корпусом, полностью инкрустированным бриллиантами, и качающимися деталями крепления ремешка а-ля De Bethune DB28, не вяжется с простоватой отделкой механизма без единого должным образом отделанного внутреннего угла, заполированными (заваленными) зубцами колес, простым (лысым) балансом и отсутствием полагающейся тонкой отделки фасок вокруг камней, винтов и кончиков осей.

Словом, Анна Павлова в своем искусстве была куда более виртуозна, нежели господин Андреас Альтман в своем.